Звуки речи, гласные и согласные, сопровождают нас день за днём от пробуждения до засыпания. Они проникают в наши уши в образе слов, и мы производим их в нашей речи в продолжении всей нашей жизни. Далеко не всегда мы осознаём, сколько тайн нас окружает. Их происхождение скрыто почти также основательно, как и происхождение самого человека, и необходимы глубокие духовные исследования для того, чтобы приблизиться к чуду их образования. Указаниям, полученным на основании таких исследований, мы во многом обязаны Рудольфу Штейнеру. Они освещают два поля связей звуков речи, особенно важных для нас с точки зрений лечебной педагогики и речевой терапии.

Звуки речи стекаются к человеку, в определённом смысле, с двух направлений. Они звучат в его ухе в образе слов и воспринимаются им в выходящем за рамки чистого слушания процессе понимания. Этим звукам присуще определённое качество, которое отличает их восприятие от восприятия всех прочих мыслимых звуков и шумов. Во всём спектре чувственной жизни человека они представляют собой некую, ни с чем несравнимую область. Каждый звук обладает не только одному ему присущим значением, но он обладает также определённым внутренним образным характером. Штейнер называл звук «имагинацией» или «имагинативным представлением» (1). То, что отличает такое переживание звука от прочих чувственных переживаний, - это связь его звучания с характером образа. Это одна сторона действенности звука речи.

В то же время, однако, звуки речи, в их разнообразном сочетании, способствуют возникновению тех образований, которые мы знаем как слова. А именно, в ходе развития речи однажды произошло так, что в словах явились не произвольные обозначения вещей, а их истинные имена. Истинные имена, - это значит, что, помимо различных характеристик, через имена переживается нечто присущее внутреннему существу вещей, - некое качество, которое иначе было бы вообще не воспринимаемо. Что под этим понимается, скоро будет видно.