Пытайтесь встать из праха бытия

				
Материалы взяты на сайте Сергея Иванова. 
 
				 
* * *

Оставить все и устремить свой взор
навстречу ослепляющему свету,
идти сквозь чащу тленности туда,
где ветер, как мечта поэта,
подхватит и взнесет тебя
над бесконечностью страдающего мира,
и пусть увидят все, кто был на пире,
как в небе вспыхнет новая звезда.

Услышать голос дальний и зовущий
средь гвалта общего страданья и смятенья,
и не просить ни у кого прощенья
за частые падения в пути,
просить лишь сил у Бога, чтоб дойти
и не исчезнуть в пропасти сомнений,
не оказаться жертвой обвинений
тех слабых, что остались позади.

И пусть ты часто будешь падать в ад,
и пусть во мгле ты не увидишь света,
но ты взгляни назад - навстречу ветру,
и ты увидишь землю древних предков,
увидишь тысячи надеющихся глаз,
увидишь тех людей, кого ты спас
на огненном пути навстречу свету.
Те люди верят - ты дойдешь
до тех блистательных богов,
которые зовут тебя, пока ты можешь.

Оставь же все - иди туда, где свет,
там все еще звучит далекий голос,
иди сквозь чащу тленности туда,
и ветер вознесет тебя
над бесконечностью страдающего мира,
и пусть увидят все, кто был на пире,
как в небе вспыхнет новая Звезда!..





Апокалипсис
	 	 
1. Монстры

Нет, это не сказка и не сон,
я сам все это видел, слышал,
все эти шевеления теней
и сонмы отвратительных гримас,
назойливо глядящих в душу.

Я шел по жизни, как по водной глади,
а там внизу, под уровнем воды
я видел скопища сплетенных тел…
и рев, и гам, и шорох копошенья,
и руки-щупальцы молящих о спасеньи.
Они тянулись слепо и ужасно,
пытаясь ухватить меня. Напрасно,
они лишь только поднимались
и в смертных судорогах опускались.

Химеры, монстры, чудища земные,
вы здесь вокруг меня пустились в пляс,
вы корчитесь, наполненные чванством,
и в смене отвратительных гримас
вы постепенно превращаетесь в Ничто.

И прежде чем исчезнуть, вы в смятеньи
хватаетесь за всякий хлам,
чтоб удержать себя, но словно привидения,
предметы уплывают из-под ваших рук
и растворяются, подобно миражам.

И вы тогда, почуяв обреченность,
отталкивая прочь страданья ближних,
бросаетесь в обьятья сильных мира,
надеясь получить спасенье…
А эти сильные впиваются вам в горло
своими пастями, алчущими крови,
высасывая жизни проявленья.
И ваши тупоумные мозги вдруг
расползаются, подобно змеям,
и остается лишь на месте тленья
светящийся росток души.

Что за напасть! Я слышу стон страдания
и агрессивный рев безудержной толпы,
и жалкий писк несбывшейся мечты,
и мерзкий ропот оправдания.
Нет, это не сказка и не сон,
я сам все это вижу, слышу…
Я знаю, что средь ужасов земных,
среди теней тускнеющего рая
на глубине такой, что недоступна чувству,
произрастает Истина земная.

Подобно пламени из глубины души,
единственный источник жизни
вонзает в чахлые сердца существ
свои лучи могущественных Истин.
И, освещая всю безмерность топей,
где бродят монстры, полные напастей,
вдруг зажигает их слепые взгляды
и делает их лик тогда прекрасней.

Нет, это и не сказка, и не сон,
я сам все это вижу, слышу.
Я знаю, мне не убежать…
Ужели жалкие движенья тела
способны вывести меня по тонкой нити
к заветным неземным пределам,
где скопища земных существ
в своей неудержимой пляске,
в такой изменчивости, что недоступна взору,
вдруг превращаются в Ничто!

* * *
И вместо них я вижу море,
колышимое легким ветром…
Уверенный полет крылатых мыслей
в лучах спокойствия и мудрости Заката.
И Море глубочайших чувств
под вечным Небом голубых мечтаний
и ярким Солнцем розовой любви
так чисто отражает краски дня…
Нет, это не сказка и даже не мечта,
все это здесь, средь грохота земного,
средь рук и лиц, молящих о спасеньи,
средь миражей и жалких представлений,
мешающих увидеть это, -
картину ИСТИНЫ и Мудрости безмерной.



2. Мираж

Остановись, безумный человек,
ты сделал все, что мог, в бесплодных устремленьях.
Беспомощно хватаясь за разные предметы
ты и не знал, что это все - мираж...

Потом бросался ты в холодную волну,
где жаждал обрести покой и утешенье.
Но нет, ты не нашел в волне спасенья,
поскольку это не волна была, - мираж!
Намучившись изрядно средь грохота и лязга,
ты устремлялся к тем, кто сможет все понять.
А те, понятливые, что-то говорили,
в гримасах корчились и в позах извивались,
а ты смотрел на них, не находя спасенья…

Устав от тщетных поисков, ты посмотрел в себя,
и ты увидел пустоту, овеянную дымкой…
И мысли, мысли… ты видел их движенье…
Ты и не мог понять, что видел ты мираж.

Бессильный человек! Ты стал умней
лишь оттого, что повидал на свете
уж слишком много разных миражей.

Вся жизнь - мираж. Ты это лишь тогда познал,
когда вошел в заброшенную дверь 
и там увидел тьму…
Ты бросился во тьму, найдя в ней правду.
Здесь, в беспросветной мгле
увидел ты сокровища земные,
ты видел тени прошлых поколений!..

И тишина вторила тьме,
безмолвно напевая музыку души,
которую никак нельзя сравнить 
с тем шумом,
что выдумали люди,
погрязшие в иллюзиях средь
грохота и лязга.
Все есть обман и стоит лишь презренья,
и эти искаженные гримасы,
и ужасы душевных потрясений,
все эти образы и представленья,
которые нужны лишь для того,
чтоб облегчить столь жалкие усилия ума.

Презри все это, Человек,
и сострадай ему!…



3. Мистерия

Смешалось в этом мире воедино
все то, что может шевелиться и дышать,
все то, что думает, мечтает и страдает,
все то, что убивает иль прощает,
все то, что может ползать и летать.

Все звуки в этом шумном мирозданьи
вдруг превратились в бесконечный джаз,
и соловей, все напевавший песню,
вдруг камнем устремился в грязь
и слился с нею, словно червь иль падаль.

А все в округе корчилось без пользы,
не бросивши в пространство искры малой,
и благороднейший олень вдруг стал шакалом,

и тот, кто видел все, ослеп, признав, что слаб.
В сплетениях кощунствующих монстров
и в скопищах озлобленных собак
рождался тот, кто упивался адом,
кто погружал все светлое во мрак.
Он жаждал дьявольского страха во Вселенной,
он жаждал, чтоб вампир сосал чужую кровь,
чтоб добрый гений влился в стаю псов
и бегал бы за уходившим вдаль оленем.

Единство зла, сплетенье слабых тел,
сплоченность тех, кто слеп и не прозрел,
и не увидел света вечного Добра
во мраке дьявольски сплотившегося Зла.

Но наступает время утренней зари,
когда восточный ветер и великий дождь
смывают порожденья злой игры,
и наступает час великого прозренья,
когда приходит Тот, кто излучает свет.
И всем, кто заблудился в этом гвалте,
он оставляет свой величественный след,
чтоб вывести его из лабиринта ада.

И те, кто спал, познали радость пробужденья,
и разбежались стаи псов, ища спасенья,
глухой стал слышать, а слепой прозрел,
увидев истину сквозь сонмы грязных тел.

И воцарилась тишина во всей Вселенной,
и эта тишина была священной,
когда все молча устремили взор
навстречу ослепляющему свету,
навстречу тем, кто слишком долго ждал,
спокойно верил в то, что предсказал,
и вот свершились предсказанья предков,
и час великого пришествия настал.



4. Час Бога

И час великого пришествия настал,
когда проснулись миллионы древних предков,
проснулись гении ушедших вдаль отцов.
Когда боролись вы с толпой остервенелой,
вы жили тем, что верили в Любовь.

Смотрите же в глаза своих потомков,
поправших память исстрадавшихся отцов,
ослепших и оглохших в исступленьи,
готовых оплевать Христа ученье, -
смотрите, как по миру бродят стаи псов.

Я знаю, что в прекрасных ваших снах
вам грезился величественный век,
когда исчезнут многие "иуды",
и замолчат кривляки - словоблуды...
не угадал ты, древний человек.

В почете тот, кто больше всех кричит
средь оглушительного гвалта, кто в безумстве
перед толпой осудит гения, забыв,
что так распяли на кресте Иисуса,
и так Сократа измотали, отравив.

Смотри, как все смешалось в этом мире,
как на великом Вавилонском пире,
как будто Бог послал великую напасть,
когда никто не разберется в этом гвалте,
когда на троне лжепророк имеет власть.

Смешалось все в мистерии ужасной,
и в этом маскараде ты узришь
все тех же "Цезарей" в пародии забавной,
мечтающих о лаврах жизни славной,
хоть перед ним они, как перед тигром мышь.

А там в толпе кричат: "Мы все - Наполеоны!",
забыв, что тот по трупам шел к мечте.
Они в своей бесславной суете
заменят дьяволом божественное имя,
и наплевать им на Христа,
пройдут ведь мимо,
забудут все и жалкою толпой
исчезнут, словно пыль на мостовой.

Конечно ты заметишь, древний старче,
не изменилось ничего, но если раньше
ты смог бы разглядеть - где Бог, где тварь,
рабом был тот, кто был в сознаньи рабском,
сейчас же этот раб - и бог, и царь.

Мистерия двадцатого столетья
вдруг ослепила поколению глаза,
и в этом шуме оглушительного гвалта
не разобрать ни Гегеля, ни Канта
и не услышать Баховских творений,
и Моцарт был бы жив, прошел бы тенью,
и русский гений Пушкина бы здесь
наверняка был предан бы забвенью.
И если б Гете жил, сказал бы он:
"Друзья,
ошибка вышла в вашем поведеньи,
и вместо Бога правит миром сатана,
хоть часто вы и молите Христа,
чтоб он прощал все ваши прегрешенья".

А может в этой шумной круговерти,
в сокрытых и печальных закутках
стареют гении двадцатого столетья,
которых вспомнят через несколько веков, -
они мудреют тихо, не спеша,
смеясь улыбкой горькою над теми,
кто Цезарем иль Македонским мнит себя.

Замолкнут скоро восклицанья лжепророков,
уйдут они угрюмою толпой,
и человечество, погрязшее в пороках,
увидит свой спасительный Исход,
исполнив предсказанья древних предков.
Воскресни же из праха,
древний род,
смотри мистерию двадцатого столетья,
смотри, как созревает новый плод
средь сатанинской мрачной круговерти.





Метаморфоза ХХ века
	 	 
Истории виток тысячелетний
пришел к той завершающей черте,
и труд великих прошлых поколений
потребует большой итог,
и чтобы революций страшный Рок
не предал бы и малый плод забвенью.

Я заклинаю вас, апостолы, пророки,
воскресните из праха - пробил час!
Вы видите, как встали на пороге,
и не решаются войти в священный храм
столпотворения заблудших и ослепших,
прошедших долгий путь и не прозревших,
и по дороге подобравших всякий хлам.

Они несут грехи своих отцов
из глубины родившегося века,
когда огромное карающее племя
в порыве мести отвернулось от богов,
вступив под знамя "ясновидца-человека".

Великий смысл таился в тех годах,
то было время разыгравшейся стихии,
и те, кто вдохновлял народ России,
лишь были жалкими пылинками в руках
большого исторического рока.

И начался великий хаос разрушений,
смешалось все в круговороте страшных дней,
и скопища озлобленных чертей
приветствовали нового кумира
средь гвалта окровавленного пира.

Но вы, священные носители добра,
вы закалились в этой адской
круговерти,
пройдя сквозь мрак и сохранив себя,
и разобравшись в этом гвалте до конца,
вы стали поколением бессмертья!

И только вам завещано богами
открыть ту истину, которая веками
жила среди тлетворных топей зла...
Вооружитесь ей, когда придет толпа
"спасителей" и "праведников" ложных,
когда низвергнут будет дикий сатана,
тогда придет эпоха лжепророков,
под маской праведности
прячущих тщеславье.
Тогда неслыханный начнется маскарад,
в котором обреченность и бесславье
уделом станут всех, кто духом слаб.

И вот сейчас настала эра Лицемерья,
безликих масс, бездарнейших людей,
эпоха Пошлости и Лжеучителей,
и двух начал безумное смешенье,
где невозможно разобрать, - кто бог, кто змей.

Но дух родился истинный и вечный,
живущий в целом поколении людей,
и это поколенье, став сильней,
средь хаоса и вечного страданья,
средь вереницы ложных миражей
укажет людям путь навстречу свету.

Тогда замолкнут восклицанья
лжепророков,
уйдут они угрюмою толпой,
и человечество, погрязшее в пороках,
увидит свой спасительный Исход,
исполнив предсказанья древних предков,
и назовут потомки бурный век
мистерией
двадцатого
столетья.





Ночная тайна
	 	 
Человек застыл в печали,
Душу точит черный червь,
То ли ночь зачаровала,
Натянув печали нерв,

То ли мрачные виденья
Возникают при луне,
То ли светоч отчужденья
Чертит тени на стене.

Чертит демонов печали,
Чертит образы чертей,
И на сердце тени стали
Все чернее и черней.

Человек в теченье часа
Чашу смерти брал не раз,
Но хранитель-ангел счастья
Вдруг пришел в полночный час.

Чуждый демонам печали,
Чуждый образам тоски,
Ангел чистого начала
Дал страдальцу ключ мечты.

Очарованный мечтаньем
Средь полночной тишины
Человек затронул тайну,
Тайну вечной чистоты.





Парадоксы
	 	 
*
Если хочешь ты богатство обрести,
и при этом жить в согласии с людьми, -
сумей отречься от богатства, и судьба
тебе и славу, и богатство даст сполна.

*
Если хочешь быть сильнее всех людей,
и к тому же хочешь стать ты всех мудрей, -
не стремись к божественному чуду,
будь скромней - и будешь всех сильней.

*
Чтобы в обществе блистать и быть желанным,
чтобы гостем называли тебя славным, -
не стремись к тому, и будь ты даже гений,
но средь всех ты будь всегда как равный
с равным.

*
Если хочешь необъятное объять,
если хочешь тайну вечности понять, -
не ищи ты истину нигде,
необъятное найдешь в самом себе.

*
Чтобы свет увидеть яркий - тьма нужна,
чтобы золото найти - руда нужна, -
ну, а чтоб найти покой и утешенье, -
неустроенность мятежная нужна.

*
Если хочешь стать свободным от сомнений,
делать все без лишних промедлений, -
сможешь истинную силу ты найти
только в долгих многолетних размышленьях.

*
Чтобы новое и вечное воздвигнуть,
надо в омут разрушений смело прыгнуть.
Лишь разумному дано это понять,
чтобы лишних дров не наломать.

*
Ну, а если честолюбие не спит,
и в тебе лишь жажда славы говорит, -
знай, что слава, будто женщина-кокетка,
любит только тех, кто от нее бежит.

*
Чтобы миром наслаждаться и общеньем,
чтобы мог ты волю дать своим стремленьям, -
ты сначала весь уйди в себя,
и для этого побудь в уединеньи.

*
Если хочешь, чтобы тысячу друзей
ты имел в теченье жизни всей, -
не ищи их никогда! И вот тогда
люди сами скажут, - мы твои друзья!

*
Чтобы честностью блистать - лжеца найди,
чтобы славой щеголять - юнца найди, -
ну, а чтоб не потеряться в этом мире,
ты скорей себя тогда найди.

*
Если людям ты твердишь всегда: "Я знаю!",
ты рискуешь стать подобным попугаю.
Должен чаще про себя ты повторять:
"Знаю я лишь то, что ничего не знаю".

*
Если хочешь стать спасителем народа,
не кричи, что ты безгрешен от природы, -
можешь стать ты проповедником всегда,
но безгрешным ты не будешь никогда.

*
Чтобы кушать с аппетитом - голодай,
чтобы делом заниматься - размышляй.
Ну, а если хочешь гением ты стать
и в историю войти, - тогда дерзай!

*
Часто слышал ты - "Не сотвори кумира",
но нашел себе их тысячу ты в мире, -
и когда их будет столько, что не счесть,
скажешь ты, что ближний - твой кумир и есть.

*
Если люди будут думать - "Жить нам вечно",
все в разврат ударятся беспечно, -
чтоб за дело взяться в этой круговерти,
надо всем почуять приближенье смерти!





Глас вопиющего
	 	 
Безмерность пустоты,
безмолвие пространства
средь обесточенных пустынь,
рождающих иллюзию и трепет,
внушают только сон...

И преклонившийся перед святыней лик
застыл в печальном сне надежды
в попытке немощной
достичь тот миг,
когда откроется заветная тропа
к немыслимым пределам дальним, -
он хочет превзойти себя.
Ну что ж, -
пытайтесь встать над жизнью и над смертью.

Пытайтесь встать над жизнью и над смертью.
Еще звучат далекие призывы тех,
кто верит в вас надеждою последней,
кто верит в тех, которые спешат, -
пытайтесь встать из праха бытия.

Пытайтесь встать из праха бытия,
и вопиющий глас в безмерности пустынь
с рассветом вас пробудит ото сна!..





Не плачь, мой друг
	 	
Мой друг, ты плачешь, обессиленный
в скитаньях,
ты все прошел, хоть сделать все не смог.
Уставший, ты дрожащею рукою
украдкой смахиваешь слезы на щеках...

Ты вышел в жизнь, охваченный мечтою
о благородстве сказочных идей,
ты вышел с верою в своих учителей,
благословивших в дальний путь героя.

Исполненный наивными мечтами,
ты вышел в жизнь, где толпы кровопийц
обворовали все твои начала,
оставив лишь взамен тебе свой прах,
и ты, наивный, нес его в руках,
решив, что в нем таится мудрость жизни.

Не плачь, мой друг, пройдя весь этот путь,
ты все-таки самим собой остался,
и все, к чему ты в жизни прикасался,
вдруг рассыпалося, подобно миражам,
иль светом истины внезапно озарялось.

Не плачь, мой друг, ужели ты не видишь,
как все вокруг приветствует тебя.
Смахни слезу и утренней порою
забудь все ужасы томительного сна
и зашагай извилистой тропою
туда, где ангелы зовут тебя.





Слава православный
	 	 
Слава православный
знал немало славы,
Слава - славный малый,
знал его любой.

Вот однажды Слава
мимо сеновала
проходил случайно
и услышал шум.

Там на сеновале
весело и светло
песни распевали,
словно праздник был.

Там сеньор сеньору
прославлял стихами,
и любовь сеньоры
заслужил сеньор.

Слов не надо больше
для любви высокой
и, прослушав песню,
скажите вы мне.

- Но при чем здесь Слава,
Слава православный ?..
А Слава православный
сеньору оседлал.





Последний полет
	 	  	
Прощайте все, кого я в этой жизни знал.
Я улетаю навсегда в последний свой полет,
в далекий мой полет
Туда, где вечное пространство поглощает свет.

Пришел и мой черед, звезда меня зовет,
и я пойду сквозь черный мрак отравленных морей
туда, где нет людей.

Я знаю, что когда-нибудь настанет час,
когда на землю вдруг прольется тот великий дождь,
тот долгожданный дождь,
и засверкает вся земля под властью ангела.
Он скажет всем: пора, пора раскрыть глаза,
оставить все, что было ночью, долгой ночью зла,
которой нет конца.

Я верю, что там, где растает мрак,
там яркий свет ударит прямо в глаза.
И пусть я ослепну, пусть даже так,
но никогда не брошу звездам упрек.
Я сделал в жизни все, что мог,
и пусть великий рок мне мой закроет срок.

Прощайте все, кого я в этой жизни знал,
кого любил я и кому я сделать все не смог,
но я любил, как мог.
Я улетаю навсегда в последний свой полет.
Прощайте же, друзья, горит моя звезда.
Я должен сделать свой последний шаг,
последний взлет,
навстречу тем, кто ждет.





Вы не правы
	 	 
Вы скажите мне правду святую,
вы скажите не ради забавы.
Как прожить эту жизнь не впустую?
Вы молчите... Но вы же не правы!

Очень часто в погоне за правдой
вы клеймите проступок лукавый,
вы готовы судить беспощадно,
но подумайте - вы же не правы.

Вы, беспечно гуляя на пире,
созерцаете жизнь сквозь бокалы,
вы твердите о прелести мира,
но и здесь до конца вы не правы.

Вы уходите часто в дела,
позабыв о наивных забавах,
вы твердите, что жизнь тяжела,
но в печали своей вы не правы.

И для тех, кто вам смеет мешать,
вы находите быстро управу,
и не в силах порой замолчать
и кричите, хоть вы и не правы.

Вы готовы невеж поучать
мелочам и делишкам бесславным,
но в большом вы способны лишь лгать,
вот поэтому
вы и не правы!





* * *	 	 
 	 	
Я уж не тот и все вокруг другое,
все то, чему я раньше удивлялся,
обычным став, теряет все святое,
которым я безмерно восхищался.

Другие люди ходят предо мною
в каком-то странном светопреломленьи,
и музыка, невзрачная собою,
звучит в каком-то новом ощущеньи.

В обычном я увидел бездну мыслей,
и стал я ворошить всю мелочь в этом мире,
и любопытство дикое на волю вышло,
и потянулось вдруг к людскому пиру.

Во тьме увидел свет, в молчаньи - слово,
в страданиях нашел я наслажденье.
А смерть - всего лишь промежуток новый,
она лишь новое большое превращенье.





* * *	 	 
 	 
Не говори мне о любви так просто и беспечно,
я чувствую тепло от ласки твоих слов.
А хочешь ли почувствовать ты вечность?
Пошли со мной, я покажу тебе любовь.

Ты отрекись на время от раздумий,
они здесь ни к чему, мы входим в мир чудес.
Те чудеса не в сказке, друг мой, - здесь,
ты только присмотрись, все тот же мир
безумный.

Все те же люди, ты не смотри на них, не надо,
ты все равно в них не найдешь своей мечты.
Пройди достойно средь гвалта маскарада,
и если сможешь, брось искорку любви.

Прислушайся к дождю, он все расскажет,
и капли расплывутся на щеках твоих.
Ты молвишь - это слезы. Ты как будто
плачешь...
Должно быть, это слезы неудач былых.

А слышишь, грохот в небесах раздался?
Должно быть, это гнев на наш покой.
Что ж, может быть, и так... Но, ангел мой,
пусть гневается тот, кто сам весь исчерпался
и лишь завидует любви чужой.

Любовь - единственная сила в этом мире.
Тебе об этом скажут звезды средь ночи,
свидетели порочного людского пира,
ты слышишь, как они молчат, - и ты молчи.

Ты говоришь, что слышала их шепот.
Скажу тебе, я верю всей душой,
но ты пойми меня, хоть как-то успокой,
здесь на земле другой я слышу шепот,
я слышу лицемерные слова
о тех же звездах, о любви, о счастьи,
а за словами - сплошная пустота.

Как им сказать о счастьи бессловесном
(они ведь тоже, как и все, его хотят),
ты отвлекись от образов небесных,
попробуй поднеси им этот клад.


Пусть не поймут, отвергнут даже,
и не услышат тайны средь ночи,
и дождь им тоже ничего не скажет,
но ты их, неразумных, полюби.

И если ты средь грубости молвы
останешься своим же чувствам верной,
то ты открыла мир любви безмерной
и ты достойна счастья и любви.





* * *	 	 
 	 
Однажды в шумном окруженьи
я, веселясь, вкушал вино.
Почуяв слабое томленье,
я вышел в сад, - вокруг темно.

Взглянув в безоблачное небо,
я звезд увидел томный свет.
И равнодушно смотрит Вега
на неустроенность планет.

А звезды холодно мерцают
и тайну шепчут мне из тьмы:
"На всей Земле никто не знает,
что правда в мире - это мы.

Лишь мы свидетели напастей,
преследующих быт людской,
и на просторах вечных страстей
не блещет правда чистотой.

Источник всех твоих страданий
известен нам уже давно,
коль выбрал ты тропу скитаний,
испей до дна свое вино".

Вернулся в дом, идет гулянье,
вокруг слышны и смех, и стон.
И долго вспоминал я втайне
тот чудный вдохновенный сон. 





* * *	 	 
 	 	
Я скромный странник в этом мире,
искатель счастья и добра,
незваный гость на вечном пире,
где все кружит вокруг меня.

Я добрый дух обожествляю,
дивясь бесчинству злых умов,
но лишь посмешищем бываю
пирующих вокруг глупцов.

В ответ на дерзкий смех невежи
скажу ему: "Как ты убог!
Тебя смешит мой дух мятежный,
так знай же - разум не порок.

Что смог бы сделать, ты не сделал,
ты смысла жизни не постиг,
свой разум ты разврату предал,
а совесть бросил в грязь интриг.

Стремясь за призрачной забавой,
любые средства выбирал,
когда, пьянясь, о самом главном
ты в исступленьи забывал.

Постой, настанет час прозренья,
когда в рассвете бодрых сил
тебя начнут терзать сомненья:
"О, как нелепо ты прожил...".

И не найдешь ты оправданий,
пустыми будут все слова.
А я всего лишь скромный странник,
искатель счастья и добра".





Трагическая судьба
	 	 
"Возможно ли смириться
под ударами судьбы?.."
Шекспир "Гамлет"

"Смеяться право не грешно
Над тем, что кажется смешно."
Лафонтен


О Боже мой, какой кошмар,
Меня хватил судьбы удар.

Но как же так, я не хочу
Сносить удары по хребту.

И как же, вы скажите мне,
Встречать удар по голове?...

От удивленья рот я так раскрыл,
Что мух десяток проглотил.

Я так испуган был судьбой,
Что плюхнулся в ушат с водой.

В ушате плавал страшный змей,
Что стало мне еще дурней...

Я выскочил и побежал,
И, побежав, я вновь упал.

Я кубарем скатился вниз
И там-то я совсем раскис.

Там сверху кто-то на меня
Помои вылил из ведра.

Потом ведро он запустил
И голову мою накрыл.

И не до смеха было мне
Сидеть с ведром на голове.

Но как жестока ты судьба,
Что так ударила меня.





Посвящение
	 	 
Я поверил однажды в судьбу,
истомившись от долгих скитаний,
я поверил, что есть наяву
тот предмет безнадежных исканий.

Видно, было судьбой суждено,
чтобы в этом большом мирозданьи
я нашел, что искал так давно -
вдохновляющее меня созданье.

Мне приятно общенье с тобой
в круговерти забот неуемных,
ощутить ту волну за волной
переливов души сокровенных.

Можно просто увидеть тебя -
образ твой притягательно нежный -
как вздохнет с облегченьем душа,
успокоится разум мятежный.

Можно просто услышать тебя -
голос твой изумительно чистый -
как послышится издалека
голос флейты прозрачно-лучистый.

Нет, в томительной смене дней
не встречал я такого созданья.
Стал я верить сильней и сильней,
что судьба нас свела не случайно.

Пролог (неоконченный рассказ)

Он продирался сквозь непроходимые дебри, он полз в горячих песках, он падал, снова вставал, он никого не просил о помощи, он продвигался по направлению к дальнему голосу. Человек слишком много узнал о том, чему его учили древние предки. Он был уверен, что дойдет, еще немного осталось. Он падал, снова вставал. Он всем вокруг сообщал, что идет навстречу Свету. Но ему не верили. Его часто бросали в грязь, он снова восставал из пепла. И ему не верили.

Он продвигался, падая с ног.

В Красной пустыне было жарко. Он наблюдал за пробегающими мимо тушканчиками и сусликами и даже имел смелость ловить змей. Он расположился на насыпи возле арыка и ничто человеческое его не тревожило. Его восхищала тишина и отчуждение. Возле арыка он стал усиленно медитировать о том, чтобы на этом месте расцвели сады и вознеслись в небеса большие дома.

К нему подошел местный аксакал и спросил:

- Откуда ты, молодой человек?

- Сам я принадлежу миру. А здесь мне хорошо проникаться.

Аксакал сказал:

- В этом месте сосредоточены четыре стихии. Я долго изучал все точки на планете, где бы все стихии сходились во времени и пространстве. И вот, что я подумал, - надо дорожить этим местом, как чем-то святым.

- Я об этом кричу, но мне никто не верит. Только в этой пустыне я нахожу прибежище для души.

У Него есть книга всех наших мыслей, наших надежд. Он верит в дождь, который очистит планету, Он верит в немыслимое чудо, Он верит, что не всё еще потеряно у людей. Но Ему страшно за всё человечество.

Он долго шел с востока на запад, птицы и звери пели ему веселые гимны. Всё вокруг приветствовало его, и поэтому он пока еще в силах. Он распоряжается Временем, как чем-то привычным, и хочет этому научить всех, кто его слышит. Космическая энергия саккумулировалась в его подсознании. Он знал, что в результате сжимания времени могут начаться несовпадения в полюсах энергии.

Он пришел в храм, чтобы покаяться, но храм был закрыт. Он пришел к другу - душа была закрыта. Он пришел в редакцию, но для него всё было закрыто. Ну что же? Это значит, не достигнув вершины, суждено обрушиться вниз?

Но нет. Он произнес сокровенные слова после долгих скитаний: "Пусть я не нужен людям, когда-нибудь они вспомнят обо мне".

Он знал - его время еще не пришло.

* * *

Для начала нужно понять, какая вселенная кроется в слове "Я". О человеке всего знать невозможно. Не зная себя, человек не сможет вжиться в сущность другого. Очень важно сначала отречься от собственного "Я", а потом со стороны увидеть себя и признать, что в твоей душе сконцентрированы все четыре стихии - Земля, Воздух, Огонь и Вода, которые открыты космической энергии. Таким образом раскрепощаются душевные ресурсы и разрушаются все стереотипы, потому что только они - причины косного мышления.

Сейчас люди заняты всем, чем угодно, только не общением друг с другом. Я кричать хочу, когда нет Радости, когда люди не смеются.

* * *

В Киеве расцвели каштаны, в это время все жители этого города празднуют день весны. Печерская Лавра не была исключением. Со всего мира здесь собралась толпа зевак, чтобы прикоснуться к древним святыням. Кто-то хотел увидеть самую большую в мире православную колокольню, кто-то хотел посетить уникальные пещеры, где хранились мощи древних праведников, кто-то хотел побывать в библиотеке с манускриптами летописцев, кто-то хотел увидеть выставку картин с портретами меценатов, известных художников и музыкантов. Кто-то просто хотел поговорить с монахами. Золотые купола церквей возвышались под голубым небом, и всё приветствовало музыкантов, которые вдохновенно играли в этом священном заповеднике. Звуки флейты обволакивали своей красотой все пространство Печерской Лавры. Посетители, кто проходил под Надвратной церковью, не могли понять, откуда у них появлялось столько энергии, причину которой они никак не могли объяснить. Они судорожно метались по разным уголкам Лавры и прислушивались к музыке, которая лилась, как будто с небес. Ничто не предвещало беды.

Но там, где царят ангелы, туда стремятся исчадия ада.

Человек просил всех музыкантов медитировать перед игрой, взяться за руки и помолиться Богу, чтобы Он помог им исцелять музыкой всех страждущих. В мире осталось мало прекрасного. И если мы будем играть хорошо, то внесем свою лепту в спасение мира. С ним был скрипач и фаготист, и они старались быть достойными исполнять музыку в Печерской Лавре. И я буду играть так, как будто живу последний миг.