1210. "Воля требовала, чтобы эзотерическое, жившее во мне, проявило себя в открытой форме. По­этому-то и была написана мною в "Магазине" ко дню 28 августа 1899 г. — по случаю стопятидесятилетия со дня рождения Гете — статья о гетевской "Сказке о зеленой Змее и прекрасной Лилии" под заглавием: "Тайное откровение Гете". ... В то же самое время я получил приглашение от графа и гра­фини Брокдорф прочитать лекцию на одном из их еженедельных собраний. На этих собраниях встречались люди из всех кругов. ... Я прочел лекцию и заметил, что среди слушателей было много проявляющих интерес к духовному миру. Я предложил поэтому, когда был приглашен прочесть вторую лекцию, в виде темы "Тайное откровение Гете". И в той лекции я высказал, в связи со "Сказкой", много эзоте­рического. Для меня было важным переживанием возможность говорить словами, данными мне из духовного мира, после того, как в течение моего берлинского периода обстоятельства заставляли меня говорить о духовном только в статьях.
     Брокдорфы были руководителями одного из отделений Теософского Общества, основанного Е.П.Блаватской. Сказанное мною в связи с гетевской "Сказкой" дало Брокдорфам повод пригласить меня прочесть ряд лекций, связанных с ней, членам Теософского Общества. Я объявил, что могу говорить только о том, что живет во мне как Духовная наука. ... На этих лекциях появилась однажды как слушательница Мария фон Сиверс, избранная впоследствии судьбой стать руководительницей основанной вскоре после на­чала моих лекций "Немецкой секции Теософского Общества" и исполнять это руководство твердой ру­кой. В этой секции я получил возможность развивать перед моими все увеличивающимися в числе слуша­телями мою антропософскую деятельность.
     Всем было ясно, что я буду давать в Теософском Обществе только результаты моего со­бственного опытного созерцания. Я говорил об этом при каждом представлявшемся для этого случае. ... Когда я затем приехал в Лондон на один из теософских конгрессов, одно из руководящих лиц сказало мне, что в моей книге "Мистика" можно найти истинную теософию. Это доставило мне удовольствие. Ибо в ней были даны результаты моего духовного видения; и они были приняты Теософским Обществом. Для меня не было более никакого основания не раскрывать по-своему это духопознание перед теософской публикой, единственной неутомимо тогда стремившейся к духовному. Я не уклоня­лся ни в какую секционную догматику; я оставался человеком, высказывающим то, что он считает возмо­жным высказать из переживаемого им самим в духовном мире. ... Лекции о "Мистике" привели к тому, что тот же самый теософский кружок обратился ко мне с просьбой читать им лекции и зимой. Я про­чел ряд лекций, собранных мною затем в виде книги "Христианство как мистический факт".
     С самого начала я дал понять, как важен выбор заглавия: "как мистический факт". Потому что я хотел дать представление не просто о мистическом содержании Христианства. Целью моей было дать представление о таком развитии древних Мистерий до Мистерии Голгофы, в котором действуют не только зе­мные исторические силы, но духовные внеземные импульсы. И я хотел показать, что в др.Мистериях в образах культа давались космические процессы, которые затем в Мистерии Голгофы произошли на историческом плане, как перенесенный из космоса на землю факт. Этому нигде в Теософском Обществе не учили. Я поставил это, шедшее вразрез с теософской догматикой того времени, воззрение прежде, чем мне было предложено развивать свою деятельность в Теософском Обществе". 28 (гл.30)