610. "Ни единой фиброй его (Рембрандта) художественная душа не зависит от романско-южного элемента". "Целиком и полностью он стоит на самом себе и творит из среднеевропейской жизни, черпает из самого народного источника".
     Дюрер ощущал элементарное ткание света и тьмы, что позже Гете завоевал для науки (хотя она и поныне противится этому). Художественно к полному раскрытию начатое Дюрером приходит у Рембрандта. Он верный наблюдатель действительности, но в духе человека 5-й, а не 4-й культуры. Для него объект выступает извне. Таковым он был и для Леонардо, Рафаэля, но их творчество еще оплодотворялось античностью; лишь наполовину объект противостоял им вовне. Рембрандт не только видел объект всецело пребывающим вовне, но и всецело вносил в него свое внутреннее — не эгоистично, а как способность жить с тем, что действует и ткет в пространстве. По пятилетиям его жизни можно наблюдать, как он ведет борьбу за это проникновение в природу, что сопровождается выработкой светотени, из которой рождается цвет, а также и композиция. "Космически-универсальное компонуется именно в этом ткании и жизни свето-тьмы". Из условий эпохи души сознательной для художника следует задача "стоять вне объекта и давать миру объективно воздействовать на себя, но так, чтобы в сознании художника жило универсальное; иначе он будет творить из эгоизма". Из такого созерцания можно почерпнуть бесконечно больше, чем в прошлые времена.
     Библейские сюжеты Рембрандта возникают в эпоху, когда иезуитизм ведет самую ожесточенную борьбу против чтения Библии. Рембрандт же не просто дает "католическую легенду", а исходит из переживания самой Библии. (См. его "Самсон в храме", "Христос в Эммаусе". 1628)

     611. Ван Эйк — эпичен; Р. ван Вейден — драматичен. У Босха сильно выступает композиционный элемент отсутствует натуралистическое наблюдение и действует элемент фантазии; поэтому он — художник всяческого призрачного. Питер Бройгель (старший, 1525-1569) характерен соединением итальянского влияния с голландским принципом, куда он еще вносит юмор.
     Ландшафт в среднеевропейском искусстве фактически открывается начиная с Иоахима де Патинир (1480-1524), начинает обретать смысл в живописи. 292 (6)