Тайна чаши

497. "Содеpжание обpаза миpа, духовно сохранявшееся в гнозисе Мистерий духовными существами — пока оно должно было действовать в ходе становления человечества, — не могло быть удержано сознательным пониманием человеческой души. Но содержание чувства должно было быть удержано. И оно должно было бытъ дано в правильный космический момент человечеству, подготовленному для этого, чтобы под влиянием душевного тепла душа сознательная позже по-новому могла проникнуть в царство духа. Так построили духовные существа мост между старым и новым содержанием мира.
     Эта тайна развития человечества существует в намеках. Святая яшмовая чаша Грааля, которой пользовался Христос, когда преломлял хлеб, в которую Иосиф Аримафейский собрал кровь из ран Иисуса, — эта чаша, открывшая таким образом тайну Голгофы, была взята — как гласит легенда — на сохранение Ангелами до той поры, когда, после постройки Титурелем замка Грааля, они смогли опустить ее к подготовленным людям.
     Духовные существа сокрыли мировые образы, в которых жили тайны Голгофы. Они опустили не содержание образа, ибо это не было возможно, а содержание чувства в человеческой крови, когда к тому пришло время.
     Это насаждение содержания чувства древнего познания могло быть лишь побуждением, но весьма сильным побуждением для того, чтобы в нашу эпоху из души сознательной, в свете деятельности Михаэля, развилось новое полное понимание Мистерии Голгофы".26 (с. 159-161)

     160. "Выражая символически то, чего мы не можем сейчас развить более подробно из-за недостатка времени, мы можем сказать: если мы почувствуем религию Ягве в символе Луны, противоположном символу Солнца, то мы можем ожидать, что подобное ей воззрение появится — пересекая Импульс Христа — как своего рода возобновленная лунная религия. И это действительно происходит. И кто понимает эти вещи, тот не будет над ними смеяться, потому что в них нет ничего смешного и они действительно связаны с символикой этой религии и мировоззрения, не будет смеяться, что религия Ягве появляется вновь в религии полумесяца, которая вносит дохристианские импульсы в позднейшие христианские времена. Здесь происходит по затянувшейся линии повторение более раннего периода в более позднее время, в последней трети греко-латинской культуры, которую оккультно мы считаем длящейся до ХI-ХIII в. включительно. Другими словами: спустя 6 веков (после явления Христа) в религии, перенесенной арабами из Африки до Испании, мы имеем позднейшую мощно выступающую религию, которая оказывает сильнейшее влияние на все факторы развития и, оставляя Импульс Христа совсем в стороне, являет собой как бы возобновление в иной форме лунной религии Ягве. Мы не можем перечислить все особенности этого повторения. Но важно, если мы запишем в своей душе хотя бы то, что в мировоззрении Магомета был оставлен совсем в стороне Импульс Христа, что в религии Магомета оживает некоторым образом то, что можно было видеть в едином Боге мозаизма. Но здесь этот единый Бог перенесен в другую среду, в то, что почерпнуто из источника египто-халдейского мировоззрения, принесшего по-добное учение о связи событий звездного Неба с мировыми событиями. И мы действительно видим, что все понятия и идеи, которые мы находим у египтян, халдеев, вавилонян и ассирийцев, повторяются в религии Магомета, но будучи пронизанными и озаренными светом того, что мы можем назвать единым Богом Ягве, или Иеговой. Если говорить научно, то арабизм есть удивительное сочета-ние, синтез учений египто-халдейских жрецов, учений халдеев с учением древне-еврейской религии Ягве.
     Но в таких случаях наряду с соединением происходит всегда отсеивание, отбрасывание. И (в арабизме) было отброшено все, что относится к ясновидческсму наблюдению. Осталось только комбинирование, только рассудочное исследование; так что понятие египетского врачебного искусства, халдейской астрономии, исходившие у египтян и у халдеев из древнего ясновидения, выступают в магометанском арабизме в интеллектуализированной, индивидуализированной форме. Через посредство арабов в Европу приносится нечто просеянное. ... Следовательно, мы имеем, с одной стороны, ход развития человечества, в котором Импульс Христа прямо проникает в Европу через Грецию и Италию; и мы имеем другой, более южный путь, делающий обход, минуя Грецию и Италию и связывающий себя с тем, что пришло к нам окружным путем, благодаря импульсу арабизма.
     И только из слияния в некий важный момент религии Христа с религией Магомета могла образоваться наша новейшая культура. По причинам, которые сегодня мы не будем обсуждать, следует полагать, что указанные импульсы длятся в продолжении шести или шести с половиной веков; следовательно, через шесть веков после явления Христа появляется, распространяется, проникает в Европу возобновленный культ Луны и до ХIII в. оплодотворяет культуру Христианства, которая получила свои прямые импульсы другими путями. Ибо происходит постоянный обмен. Кто знает хотя бы внешний ход событий и знает, что в самих монастырях Западной Европы — пусть даже они боролись с арабизмом — арабские мысли вливались и развивались в науке, тот знает также и то, что до определенного, значительного момента в середине ХIII в. (1250 г.) происходило слияние двух импульсов: арабского импульса с прямым Импульсом Христа. ... Солнечный символ сливается с лунным символом, начиная с VI, VII и до ХII-ХIII вв., охватывая, т.обр., период приблизительно в шесть веков. И когда это непосредственное оплодотворение достигло, так сказать, своей цели, то выступило нечто новое, подготовлявшееся в ХII, ХIII вв. Как бы догоняя прямой Им-пульс Христа, в души людей духовно изливается то, что дал 4-й послеатлантиче-ский период. И греческая эпоха посылает вслед как бы догоняющую волну; мы называем ее культурой Ренессанса, которая в течение последующих веков оплодотворяет все прежде бывшее. ... Эта греческая волна опять-таки живет в течение шести веков, т.е. до нашего времени. И мы живем еще в ней. Но мы стоим теперь в переходном моменте, у начала новой шестивековой культурной волны, когда возникает нечто новое и Импульс Христа должен получить новое оплодо-творение. ... Если мы в старом стиле — не в новом — представим себе последо-вательность Луны, Меркурия, Венеры и Солнца, то после возобновленного влияния Луны и после изживания, так сказать, лунной волны в эпоху Ренессанса, мы должны ожидать появления того влияния, которое мы можем правильно обозначить символом Меркурия. ... Последним умом, совместившим в себе полноту науки, Христианства и культуры Ренессанса, является Гете, и мы можем ожидать, что Гете действительно являет в своей душе прекрасное сочетание культуры Ренессанса и науки, т.е. интеллектуализма, оплодотворенного арабизмом, и Христианства. Если мы будем рассматривать Гете так, как мы это делали уже в ряде лет, то легко убедимся, что эти элементы действительно слились в душе Гете. Но после сегодняшних указаний на периоды, длящиеся по 600 лет, мы вправе ожидать, что в душе Гете еще не могло быть влияния Меркурия, которое выступило позднее. Поэтому интересно (и вы это знаете), что это влияние заметно уже у Шопенгауэра. Из моих сообщений вы знаете, что в философию Шопенгауэра вошла восточная мудрость, и именно в форме буддизма. А т.к. символ буддизма видят в Меркурии, то после эпохи Гете вы имеете характерное влияние Будды — ибо Будда равен Меркурию, а Меркурий равен Будде, — подобно тому как в арабизме вы имеете характерное влияние Луны; и мы можем определить, каков этот приток, впадающий в прямой путь Импульса Христа в начале нового шестивекового периода: как возобновление, как новую форму прежнего, мы должны видеть его в буддизме, но с теми ограничениями, какие были даны в моей открытой лекции о Будде (2 марта 1911 г.).
     Спросим же себя: каково прямое направление культуры в будущем? Это — течение Христа. Оно движется прямо вперед. И какие второстепенные течения можем мы отметить? Прежде всего, течение арабизма, который вливается в главный поток, имеет потом паузу и находит свое завершение в культуре Ренессанса. И теперь мы наблюдаем возобновленное течение Будды. Кто может в правильном свете воспринимать эти факты, тот скажет: Из течения Будды следует взять те элементы, которых не было в нашей западной культуре. И мы видим, как известные элементы течения Будды уже вливаются в духовное развитие Запада, например, идеи перевоплощения и кармы. Но одно мы должны прочно начертать в душе: все эти вторичные течения никогда не раскроют нам Центральной Сущности нашего мировоззрения, нашей Духовной Науки. Спрашивать о Существе Христа буддизм или какой-нибудь дохристианский ориентализм, втекающий в наше время в виде обновленных мировоззрений, было бы столь же неразумно, как если бы европейские христиане стали спрашивать о Существе Христа арабов, пришедших в Испанию. 124 (9)